призвание

текст: Оксана ДУБОНОС, фото из личного архива Н. Храмовой

Одна надежда на любовь…

Талант, безупречная порядочность, врожденное благородство, ответственность за тех, кого ей поручили, верность профессии и глубокое убеждение: нельзя заставить учить математику – математикой можно только увлечь… Она из той редкой породы учителей с «абсолютным слухом», чье присутствие настраивает на успех. А еще учитель математики лицея № 64 Наталья Ивановна Храмова уверена: в ребенка надо постоянно вкладывать – сюрпризы, театральные постановки, поездки, гитары, синтезаторы, кружки, побольше чудесного и прекрасного, а не грозить «двойками».

Открытый урок

…Я сидела на уроке Натальи Ивановны и думала: как же надо любить математику и учеников, чтобы на протяжении пятидесяти лет чувствовать азарт, объясняя тему «Прямоугольный треугольник»! В ее трактовке эта геометрическая фигура – почти реальное действующее лицо в пьесе под названием «Урок в седьмом классе».

 – Почему я не ухожу из школы? – педагог предваряет учебный процесс вопросом. И сама же с удовольствием на него отвечает: – Интересно, какая сегодня молодежь. Постарайтесь меня не разочаровать.

И сразу к теме:

– Это такой замечательный треугольник, что даже по названию уже можно сказать, какой он.

– Название сторон придумали древние греки, – а это экскурс в историю, – из уважения к ним сохранили катеты и гипотенузы. Слово «катет» означает «идущий вниз, в отвес». Кто-нибудь знает, что такое «отвес»?

Учитель вопросительно смотрит на учеников – те в легком замешательстве. И тогда она из подручных средств – «вот на столе есть веревочка, а вот болтик какой-то ученик из стула выкрутил» – сооружает отвес.

 – Зачем нужен отвес? – Наталья Ивановна, как опытный актер, ни на секунду не «отпускает» внимание класса и, выдержав паузу Станиславского, демонстрирует – ровно ли повесили классную доску.

– В каких словах встречается морфема «ката»? – снова обращается к ученикам. А это уже, как вы догадались, великий и могучий.

Класс не теряется: вспоминает и «катастрофу», и «каталог», и «катарсис», и «катаклизм».

«Урок – процесс, который захватывает всех, кто присутствует в классе. И каждого нужно внедрить в него», – эти золотые слова Наталья Ивановна скажет после урока, а сейчас она «по винтикам» разбирает понятия: 

  – Слово «гипотенуза» состоит из двух: «гипо» означает «внизу», а «тейна» – «стягивать». Почему стягивать? Потому что древние греки рисовали прямоугольный треугольник прямым углом кверху, и гипотенуза как бы стягивала два катета.

Чувствую, как в этот миг довольный дух старика Пифагора проносится между рядов, а Лобачевский улыбается с портрета… Наталья Ивановна не дает готовую теорему, не требует ее выучить, а предлагает ученикам самим вывести пять вариантов доказательств равенства прямоугольных треугольников, из которых позже они выберут самый рациональный.  

«Ребенка обязательно нужно увлечь, чтобы он понял, как это здорово: всем вместе догадываться» – и это ее слова, которые будут сказаны уже во время нашей беседы в учительской…

Дети с интересом рассуждают, чертят на доске, чтобы, по словам Натальи Ивановны, не терять время и выработать твердую руку. На уроке можно поспорить, высказать свое мнение – и никого это не огорчит. Напротив – порадует! Создает дружескую и творческую атмосферу, в которой рождаются понимание, взаимоуважение и желание дойти до сути.

Незадолго до звонка Наталья Ивановна раздает распечатанные на листочке задания – «чтобы не портили глаза в телефоне» – и напутствует:

– Если не получится, не отчаивайтесь.

– Понимаете, – объясняет уже после урока, – в каждом классе эта тема другая. Были дети, которым приходилось все записывать на доске слово в слово, а тут пришло поколение, которое думает. И не нужно ничего придумывать. Просто соединить класс с темой. Оценивание сейчас неважно. Считаю, что оценивать нужно самостоятельную работу, а на уроке следует говорить не ради отметки, а чтобы понять и закрепить материал. Чтобы дети научились говорить и слушать меня и друг друга. 

Главное для Натальи Ивановны – дать возможность выразиться каждому. Вспоминает, как однажды предложила ученикам поставить «Барышню-крестьянку» Пушкина. Вначале желающих было мало.  Некоторые резонно задавали вопрос: «А зачем нам это надо?» А мы, улыбается моя собеседница, начали репетировать сразу. В кабинете, с теми немногими, кому идея понравилась. День ото дня число актеров стало увеличиваться. Постоят, послушают и просят: «А можно и я?» Когда все роли закончились, а желающие остались, было решено сделать два актерских состава. Придумали новых героев. Вскоре у нас заговорила даже собака. И по-французски.

Отпечатали программки, когда подошли еще три претендента на роли. Играть было абсолютно нечего. И тогда я сказала родителям: «Соорудите три березовые палки». Зачем? У Пушкина есть эпизод, где Алексей Берестов учит грамоте «безграмотную» Лизу Муромскую. И в спектакле спрашивает: «Это какая буква?» А в это время трое наших молодцев складывают из палок букву «а». Или «и».  Импровизируют, одним словом, под смех и аплодисменты зрителей.

В итоге мы арендовали сцену Лицейского театра и показали замечательный спектакль всем желающим…

В Новом Свете

А в самом начале был Новый Свет. Не Америка, конечно, – село такое, что в Калачинском районе Омской области. Шел 1973-й год…

– Училась я хорошо, – вспоминает Наталья Ивановна. – Была  третья из ста шестидесяти выпускников в очереди на распределении. Могла остаться в городе: приглашали в 69-ю школу, там проходила практику. Очень хотелось попробовать свои силы именно в деревне. Единственное, что себе позволила, – выбрать Калачинский район, где любимый дядюшка работал в школе военруком.

Была единственным ребенком у родителей, и они очень переживали. После окончания 64-й школы, «вечерки» при «Шебалинке», пединститута и факультета общественных профессий в музыкальном училище, где я училась на дирижера оркестра народных инструментов, родители думали – останусь в аспирантуре. И вдруг – деревня, где надо топить печь, мести двор, чистить снег, а все удобства – на улице. Поначалу, признаюсь, скисла. Позже оценила: для меня, как для будущей хозяйки дома, это был полезный опыт. 

…Нас таких было четверо «смелых» – молодых учителей. Жили вместе в доме-пятистенке: преподаватель физики, учитель английского, я и филолог, которая работала в сельской школе второй год и считалась старожилом.

Каждое воскресенье приезжала домой. Потом родители провожали меня на вокзале. Картина была невероятно трогательная: мама плакала, папа держал в руках огромные тюки, и я, такая тоненькая девочка с косичками, садилась в электричку «Омск - Калачинск».

Как единственному математику, дали сразу все классы Новосветской средней школы. Восьмиклассники приняли очень доброжелательно. Зато десятый класс перед первым же уроком снял школьную доску и поставил на пол. Сказать, что была обескуражена, значит ничего не сказать. Понятное дело, не хватало солидности: разница-то в возрасте с учениками была каких-то пять лет.

 – Ребята, – обратилась к ним, – вы же не знаете, какая я. Может, лучшая учительница на свете, а вы так встретили. Я не могу вести сейчас урок.

Они в ответ:

–  Вас за это накажут!

– Пусть меня накажут, но я уйду.

Хотя боялась, что директор увидит и заставит вернуться в класс. Все обошлось. Три дня десятый класс сидел без математики. А на четвертый нас отправили на сельхозработы. И вдруг на мотоцикле подъезжает, видимо, один из инициаторов «шутки» и передает письмо, в котором дети слезно просят прощения. Вернулась. Вскоре мы крепко дружили и часто собирались вечерами на кружок, где я объясняла темы, слабо изученные в предыдущих классах.

Между селом и городом

Через два месяца после начала работы в сельской школе мой будущий муж вернулся из армии и заглянул в сельский клуб, где я вела танцевальный кружок… Через год, 31 декабря, сыграли свадьбу. Надо было на елку идти, а я отправилась замуж. На что муж иронично заметил: «Если бы я на тебе не женился, ты бы до сих пор на елку ходила. Ну-ну…» Зарегистрировались в Омске, в Центральном загсе, а семь дней гуляли свадьбу всей деревней.

Муж работал в городе и очень настаивал, чтобы мы съездили в районный отдел народного образования, и я попросилась на работу в Омск. Заведующий взглянул укоризненно:

– Учитель по физике из вашей школы вышла замуж и уехала (я стала вести физику вместо нее), учитель по истории тоже уехала (тогда я взяла еще и обществознание). Они все бросили школу, но вы-то не бросите?  

– Не брошу! – подтвердила и я. Муж не посмел возразить.

 Было до слез жаль, что у детей в аттестате будет прочерк по физике или по обществознанию. Я ведь их подготовила, вложила столько труда. Как это можно было в один момент уничтожить?! Рада, что в моей жизни была деревня. Люблю село, уважаю сельских тружеников. Все детство провела в Колосовке, где жители отличались культурой и достоинством. Мои родители когда-то перебрались в город из деревни.

Папа Иван Алексеевич родом из Львовской области, мама Зоя Александровна из деревни Бергамак Муромцевского района. Встретились на шинном заводе, одними из первых получили звание мастеров, пользовались авторитетом у коллег и руководства предприятия. До войны отец успел окончить три класса, но, несмотря на это, был разносторонним, интеллигентным человеком. Всегда элегантно одетый, сдержанный, похожий на актера Вячеслава Тихонова. Прекрасно шил, разбирался в черчении и электричестве, принимал экзамены в Институте легкой промышленности, работал в НИИ при заводе. Директор шинного Петр Васильевич Будеркин жил с нами по соседству в доме № 20 на улице Лермонтова и с огромным уважением относился к нему и к маме. У нее не было высшего образования, а уровень культуры –  высочайший.

Таблица Менделеева

 За нашим домом в старинном деревянном особняке располагалась небольшая и мало кому сейчас известная школа № 22. В ней я и училась. Хорошо помню, как первый педагог по математике Нина Иосифовна в пятом классе отправила меня на олимпиаду, и я каким-то случайным образом ее выиграла. После этого стала ко мне очень нежно относиться, а мне было очень неловко перед другими ребятами.

 В девятый класс я перешла учиться в хорошо известную в городе школу № 64. И здесь занимала призовые места на олимпиадах по математике, физике и химии, вошла во вкус, проснулось здоровое честолюбие. Запомнилось, как в сентябре на первом уроке химии вызвали к доске и попросили написать уравнение. И я словами написала «алюминий», потому что в старой школе нас не познакомили с таблицей Менделеева. Пишу «алюминий» – класс смеется. Учитель машет рукой: мол, садись. А я в недоумении: что случилось, спрашиваю у товарища по парте. А он: «Есть же таблица!» Это был шок. Села за таблицу и сразу выучила. Потом пошла на олимпиаду и выиграла. Для меня это было принципиально. Поэтому всем ученикам, если требуется, помимо алгебры и геометрии объясняю и химию, и физику. Это же мой класс, мои ученики, я должна подтянуть их по всем предметам. Как иначе?

Учителем надо родиться

Бабушка мечтала, чтобы я стала врачом. Помню, лет в шесть насобирала во дворе травинок и сделала настойку «от всех болезней». И когда у соседской девочки заболел живот, поделилась с ней своим чудесным лекарством. Представьте себе, помогло.

Роман с медициной не случился из-за того, что влюбилась в мальчика из соседнего класса, а он, как оказалось, собирался стать врачом. И тогда твердо решила не идти в медицинский, где мои страдания, как я полагала, только усилятся и ни о какой учебе речи и быть не может. Сдала документы в педагогический. Конкурс – два с половиной человека на место. Будучи уверенной в себе особой, на первом же письменном экзамене решила помочь соседям. И помогла. А сама допустила ошибку. И влепили «тройку»! Был шок. Следом шел устный экзамен, где посмотрели на «троечку» и стали откровенно заваливать, всем своим видом демонстрируя: такой кадр нам не нужен... Спрашивали какие-то определения, на которые в школе никто не обращал внимания. Я стала нервничать, допускать непростительные ошибки.

– Она ничего не знает, – вынес вердикт экзаменатор и с удовольствием нарисовал мне «тройку». Это был ужас. Я не знала, что делать. В самых расстроенных чувствах физику сдала на «четверку». А на последнем экзамене писали сочинение, и я выбрала тему «Почему хочу стать учителем» и выложилась на всю катушку. Душа моя плакала, сердце готово было разорваться от несправедливости произошедшего. Экзаменатор, преподаватель филфака, украдкой прочтя из-за моей спины все, что изложила, поинтересовалась:

– Не хотите на филфак? 

– Не хочу.

– А какие у вас оценки?

– Две «тройки» и «четверка».

– Вам нужно на филфак, – убеждала она.

– Не хочу, – упрямилась я.  

– Но у вас нет шансов!  

– Значит, буду поступать на следующий год.

– Жаль, – вздохнула она.

 За сочинение поставили «пять», и я попала в кандидаты. Первая сессия была сдана на «отлично», меня зачислили, и училась только на одни «пятерки».

…Сорок пять лет назад, в 1979-м, случился мой «служебный роман» с шестьдесят четвертой школой.

Старший и средний сыновья отправились в детский сад, а я – в школу. Дали мне пятый класс. Ни разу не была на больничном. Помогала мама. Старшие дети ухаживали за младшим: они росли  самостоятельными.

 Помню, как двухлетний Вовочка тихо, словно мышка, сидел на педсовете. А после совещания я говорила ему:

– Сейчас поедем на занятия хора.

– Уже не могу слушать, как поют ваши учителя! – жаловался сын, но  соглашался и терпеливо слушал наше пение.

Став старше, острый на язычок Вова иногда спрашивал: «Что у нас сегодня на ужин – новая задачка?» И шел на кухню. Он готовит лучше меня. Мои сыновья умеют всё. А торт безе в Вовином исполнении просто настоящий шедевр.

И музыка звучит

– Родители считали, что ребенок должен заниматься музыкой… Навсегда запомнилось, как в клубе Подбельского, который давно снесли, учительница играла на пианино, и я, словно завороженная, подошла к инструменту и стала гладить клавиши. И так мне захотелось научиться играть, как эта учительница, что пришла домой, нарисовала клавиатуру и занималась на ней. 

В то время было непросто купить инструмент. Чтобы готовиться к урокам, ходила в клуб «Металлист». Потом, наконец, подошла наша очередь, мне привезли черный «Иртыш». Я училась в седьмом классе, и, конечно, уже ни в какую детскую музыкальную школу меня бы не взяли. При училище имени Шебалина работала вечерняя школа, отправилась туда. На прослушивании не произвела должного впечатления. А вечером, когда с подружкой заедали «горе» беляшами, нас встретил преподаватель училища, кларнетист Борис Алексеевич Сафонов.

– Это ты, – спрашивает – сегодня на экзамен приходила? Не переживай, все получится. И взял в свой класс.

Мы очень долго дружили с Борисом Алексеевичем, он гулял на моей свадьбе, и я исполняла «К Элизе» Бетховена. И в оркестре народных инструментов на домре прима играла. А сейчас даже строя домры не помню. «Иртыш» мама потом отдала миссионерам. Когда   снова захотелось играть, кто-то подарил синтезатор, он теперь стоит в моем классе, и на переменах дети на нем играют. И на гитаре тоже. Мы специально покупаем в класс гитару, и за первое полугодие добрая половина учеников начинает играть. Честно говоря, уже потеряла счет инструментам.

В нашей школе много музыкантов. Дети, способные к математике, как правило, разносторонние. Встречаются и одержимые математикой, но в основном – разносторонние. Почти все наши ученики занимаются кто в музыкальной школе, кто в художественной, кто в танцевальном кружке.  Приветствую искусство в классе.  

Вместо послесловия 

Полвека длится «служебный роман» Натальи Ивановны Храмовой. Удивительный роман с ее любимой школой, любимой математикой, любимыми учениками – этот «союз нерушимый», основанный на взаимоуважении и любви. Потому что, как писал классик, только ею, только любовью держится и движется жизнь…

авторитетно

М. Л. СЕЛЕЗНЕВА, директор БОУ г. Омска «Лицей № 64»:

– Наталья Ивановна Храмова – уникальный педагог, наша гордость. Выпускница школы № 64, здесь же учились трое ее сыновей и внучка. Лицей для нее – не только место работы, а родной дом. Ее волнует все, что происходит в его стенах. Преподавание математики, алгебры и геометрии на уроках Натальи Ивановны превращается в увлекательный творческий процесс, интеллектуально-познавательное действо, в которое вовлечены все ученики. К концу восьмого класса организует работу в группах, когда ребята разъясняют материал одноклассникам и оценивают их знания. Очень ответственно относится к классному руководству. В ее классе почти семейная атмосфера. Учитель, дети и родители – на одной волне. И отношение к лицею у Натальи Ивановны теплое, как к семье. Когда приходят молодые педагоги, находит с ними общий язык, выступая в роли наставника. И сама учится новому у молодежи. Будучи учителем с высшей квалификационной категорией и полувековым стажем, из года в год пополняет знания. Проходит курсы повышения квалификации, включая те, которые организует «Фоксворд», обязательно с решением и разбором задач. Среди выпускников Н. И. Храмовой много победителей олимпиад, медалистов, отличников, получивших на ЕГЭ сто баллов. В ее классе победители олимпиад, которые фактически уже зачислены в вузы, сдают ЕГЭ по математике – чтобы подтвердить знания. При этом для нее важно не только научить ребят, но и воспитать в них лучшие человеческие качества. 

Н. И. Храмова за многолетнюю плодотворную работу удостоена звания заслуженного учителя РФ. Является победителем Всероссийского конкурса учителей, проводимого Фондом «Династия» совместно с Фондом «Современное естествознание», членом жюри муниципального этапа Всероссийской олимпиады школьников по математике. Учитель на все времена, на которого хочется равняться...  

 Содержание