призвание
текст:
Оксана ДУБОНОС, фото из личного архива Н. Храмовой
Одна
надежда на любовь…
Талант,
безупречная порядочность, врожденное благородство, ответственность за тех, кого
ей поручили, верность профессии и глубокое убеждение: нельзя заставить учить
математику – математикой можно только увлечь… Она из той редкой породы учителей
с «абсолютным слухом», чье присутствие настраивает на успех. А еще учитель
математики лицея № 64 Наталья Ивановна Храмова уверена: в ребенка надо постоянно
вкладывать – сюрпризы, театральные постановки, поездки, гитары, синтезаторы,
кружки, побольше чудесного и прекрасного, а не грозить «двойками».
Открытый
урок
…Я
сидела на уроке Натальи Ивановны и думала: как же надо любить математику и учеников,
чтобы на протяжении пятидесяти лет чувствовать азарт, объясняя тему
«Прямоугольный треугольник»! В ее трактовке эта геометрическая фигура – почти
реальное действующее лицо в пьесе под названием «Урок в седьмом классе».
– Почему я не ухожу из школы? – педагог предваряет
учебный процесс вопросом. И сама же с удовольствием на него отвечает: – Интересно,
какая сегодня молодежь. Постарайтесь меня не разочаровать.
И сразу
к теме:
– Это
такой замечательный треугольник, что даже по названию уже можно сказать, какой
он.
– Название
сторон придумали древние греки, – а это экскурс в историю, – из уважения к ним
сохранили катеты и гипотенузы. Слово «катет» означает «идущий вниз, в отвес». Кто-нибудь
знает, что такое «отвес»?
Учитель
вопросительно смотрит на учеников – те в легком замешательстве. И тогда она из
подручных средств – «вот на столе есть веревочка, а вот болтик какой-то ученик
из стула выкрутил» – сооружает отвес.
– Зачем нужен отвес? – Наталья Ивановна, как
опытный актер, ни на секунду не «отпускает» внимание класса и, выдержав паузу
Станиславского, демонстрирует – ровно ли повесили классную доску.
– В
каких словах встречается морфема «ката»? – снова обращается к ученикам. А это
уже, как вы догадались, великий и могучий.
Класс
не теряется: вспоминает и «катастрофу», и «каталог», и «катарсис», и
«катаклизм».
«Урок
– процесс, который захватывает всех, кто присутствует в классе. И каждого нужно
внедрить в него», – эти золотые слова Наталья Ивановна скажет после урока, а
сейчас она «по винтикам» разбирает понятия:
– Слово
«гипотенуза» состоит из двух: «гипо» означает «внизу», а «тейна» – «стягивать».
Почему стягивать? Потому что древние греки рисовали прямоугольный треугольник
прямым углом кверху, и гипотенуза как бы стягивала два катета.
Чувствую,
как в этот миг довольный дух старика Пифагора проносится между рядов, а
Лобачевский улыбается с портрета… Наталья Ивановна не дает готовую теорему, не
требует ее выучить, а предлагает ученикам самим вывести пять вариантов
доказательств равенства прямоугольных треугольников, из которых позже они выберут
самый рациональный.
«Ребенка
обязательно нужно увлечь, чтобы он понял, как это здорово: всем вместе
догадываться» – и это ее слова, которые будут сказаны уже во время нашей беседы
в учительской…
Дети
с интересом рассуждают, чертят на доске, чтобы, по словам Натальи Ивановны, не
терять время и выработать твердую руку. На уроке можно поспорить, высказать свое
мнение – и никого это не огорчит. Напротив – порадует! Создает дружескую и творческую
атмосферу, в которой рождаются понимание, взаимоуважение и желание дойти до
сути.
Незадолго
до звонка Наталья Ивановна раздает распечатанные на листочке задания – «чтобы
не портили глаза в телефоне» – и напутствует:
– Если
не получится, не отчаивайтесь.
– Понимаете, – объясняет уже после
урока, – в каждом классе эта тема другая. Были дети, которым приходилось все
записывать на доске слово в слово, а тут пришло поколение, которое думает. И не
нужно ничего придумывать. Просто соединить класс с темой. Оценивание сейчас неважно.
Считаю, что оценивать нужно самостоятельную работу, а на уроке следует говорить
не ради отметки, а чтобы понять и закрепить материал. Чтобы дети научились
говорить и слушать меня и друг друга.
Главное
для Натальи Ивановны – дать возможность выразиться каждому. Вспоминает, как однажды
предложила ученикам поставить «Барышню-крестьянку» Пушкина. Вначале желающих
было мало. Некоторые резонно задавали
вопрос: «А зачем нам это надо?» А мы, улыбается моя собеседница, начали
репетировать сразу. В кабинете, с теми немногими, кому идея понравилась. День
ото дня число актеров стало увеличиваться. Постоят, послушают и просят: «А
можно и я?» Когда все роли закончились, а желающие остались, было решено
сделать два актерских состава. Придумали новых героев. Вскоре у нас заговорила
даже собака. И по-французски.
Отпечатали
программки, когда подошли еще три претендента на роли. Играть было абсолютно нечего.
И тогда я сказала родителям: «Соорудите три березовые палки». Зачем? У Пушкина
есть эпизод, где Алексей Берестов учит грамоте «безграмотную» Лизу Муромскую. И
в спектакле спрашивает: «Это какая буква?» А в это время трое наших молодцев
складывают из палок букву «а». Или «и». Импровизируют,
одним словом, под смех и аплодисменты зрителей.
В
итоге мы арендовали сцену Лицейского театра и показали замечательный спектакль всем
желающим…
В Новом
Свете
А в
самом начале был Новый Свет. Не Америка, конечно, – село такое, что в
Калачинском районе Омской области. Шел 1973-й год…
– Училась
я хорошо, – вспоминает Наталья Ивановна. – Была третья из ста шестидесяти выпускников в очереди
на распределении. Могла остаться в городе: приглашали в 69-ю школу, там проходила
практику. Очень хотелось попробовать свои силы именно в деревне. Единственное,
что себе позволила, – выбрать Калачинский район, где любимый дядюшка работал в
школе военруком.
Была
единственным ребенком у родителей, и они очень переживали. После окончания 64-й школы, «вечерки»
при «Шебалинке», пединститута и факультета общественных профессий в музыкальном
училище, где я училась на дирижера оркестра народных инструментов, родители думали
– останусь в аспирантуре. И вдруг – деревня, где надо топить печь, мести двор,
чистить снег, а все удобства – на улице. Поначалу, признаюсь, скисла. Позже
оценила: для меня, как для будущей хозяйки дома, это был полезный опыт.
…Нас
таких было четверо «смелых» – молодых учителей. Жили вместе в доме-пятистенке:
преподаватель физики, учитель английского, я и филолог, которая работала в
сельской школе второй год и считалась старожилом.
Каждое
воскресенье приезжала домой. Потом родители провожали меня на вокзале. Картина
была невероятно трогательная: мама плакала, папа держал в руках огромные тюки,
и я, такая тоненькая девочка с косичками, садилась в электричку «Омск - Калачинск».
Как единственному
математику, дали сразу все классы Новосветской средней школы. Восьмиклассники
приняли очень доброжелательно. Зато десятый класс перед первым же уроком снял школьную
доску и поставил на пол. Сказать, что была обескуражена, значит ничего не
сказать. Понятное дело, не хватало солидности: разница-то в возрасте с
учениками была каких-то пять лет.
– Ребята, – обратилась к ним, – вы же не
знаете, какая я. Может, лучшая учительница на свете, а вы так встретили. Я не
могу вести сейчас урок.
Они
в ответ:
– Вас за это накажут!
– Пусть
меня накажут, но я уйду.
Хотя
боялась, что директор увидит и заставит вернуться в класс. Все обошлось. Три
дня десятый класс сидел без математики. А на четвертый нас отправили на
сельхозработы. И вдруг на мотоцикле подъезжает, видимо, один из инициаторов
«шутки» и передает письмо, в котором дети слезно просят прощения. Вернулась. Вскоре
мы крепко дружили и часто собирались вечерами на кружок, где я объясняла темы,
слабо изученные в предыдущих классах.
Между
селом и городом
Через
два месяца после начала работы в сельской школе мой будущий муж вернулся из
армии и заглянул в сельский клуб, где я вела танцевальный кружок… Через год, 31
декабря, сыграли свадьбу. Надо было на елку идти, а я отправилась замуж. На что
муж иронично заметил: «Если бы я на тебе не женился, ты бы до сих пор на елку
ходила. Ну-ну…» Зарегистрировались в Омске, в Центральном загсе, а семь дней гуляли
свадьбу всей деревней.
Муж
работал в городе и очень настаивал, чтобы мы съездили в районный отдел
народного образования, и я попросилась на работу в Омск. Заведующий взглянул укоризненно:
– Учитель
по физике из вашей школы вышла замуж и уехала (я стала вести физику вместо нее),
учитель по истории тоже уехала (тогда я взяла еще и обществознание). Они все бросили
школу, но вы-то не бросите?
– Не
брошу! – подтвердила и я. Муж не посмел возразить.
Было
до слез жаль, что у детей в аттестате будет прочерк по физике или по
обществознанию. Я ведь их подготовила, вложила столько труда. Как это можно
было в один момент уничтожить?! Рада, что в моей жизни была деревня. Люблю село,
уважаю сельских тружеников. Все детство провела в Колосовке, где жители отличались
культурой и достоинством. Мои родители когда-то перебрались в город из деревни.
Папа
Иван Алексеевич родом из Львовской области, мама Зоя Александровна из деревни
Бергамак Муромцевского района. Встретились на шинном заводе, одними из первых
получили звание мастеров, пользовались авторитетом у коллег и руководства
предприятия. До войны отец успел окончить три класса, но, несмотря на это, был разносторонним,
интеллигентным человеком. Всегда элегантно одетый, сдержанный, похожий на актера
Вячеслава Тихонова. Прекрасно шил, разбирался в черчении и электричестве,
принимал экзамены в Институте легкой промышленности, работал в НИИ при заводе.
Директор шинного Петр Васильевич Будеркин жил с нами по соседству в доме № 20
на улице Лермонтова и с огромным уважением относился к нему и к маме. У нее не было
высшего образования, а уровень культуры – высочайший.
Таблица
Менделеева
За
нашим домом в старинном деревянном особняке располагалась небольшая и мало кому
сейчас известная школа № 22. В ней я и училась. Хорошо помню, как первый
педагог по математике Нина Иосифовна в пятом классе отправила меня на олимпиаду,
и я каким-то случайным образом ее выиграла. После этого стала ко мне очень
нежно относиться, а мне было очень неловко перед другими ребятами.
В
девятый класс я перешла учиться в хорошо известную в городе школу № 64. И здесь
занимала призовые места на олимпиадах по математике, физике и химии, вошла во
вкус, проснулось здоровое честолюбие. Запомнилось, как в сентябре на первом
уроке химии вызвали к доске и попросили написать уравнение. И я словами
написала «алюминий», потому что в старой школе нас не познакомили с таблицей
Менделеева. Пишу «алюминий» – класс смеется. Учитель машет рукой: мол, садись. А
я в недоумении: что случилось, спрашиваю у товарища по парте. А он: «Есть же
таблица!» Это был шок. Села за таблицу и сразу выучила. Потом пошла на
олимпиаду и выиграла. Для меня это было принципиально. Поэтому
всем ученикам, если требуется, помимо алгебры и геометрии объясняю и химию, и
физику. Это же мой класс, мои ученики, я должна подтянуть их по всем предметам.
Как иначе?
Учителем
надо родиться
Бабушка
мечтала, чтобы я стала врачом. Помню, лет в шесть насобирала во дворе травинок
и сделала настойку «от всех болезней». И когда у соседской девочки заболел
живот, поделилась с ней своим чудесным лекарством. Представьте себе, помогло.
Роман
с медициной не случился из-за того, что влюбилась в мальчика из соседнего
класса, а он, как оказалось, собирался стать врачом. И тогда твердо решила не идти
в медицинский, где мои страдания, как я полагала, только усилятся и ни о какой
учебе речи и быть не может. Сдала документы в педагогический. Конкурс – два с
половиной человека на место. Будучи уверенной в себе особой, на первом же письменном
экзамене решила помочь соседям. И помогла. А сама допустила ошибку. И влепили «тройку»!
Был шок. Следом шел устный экзамен, где посмотрели на «троечку» и стали
откровенно заваливать, всем своим видом демонстрируя: такой кадр нам не нужен...
Спрашивали какие-то определения, на которые в школе никто не обращал внимания.
Я стала нервничать, допускать непростительные ошибки.
– Она
ничего не знает, – вынес вердикт экзаменатор и с удовольствием нарисовал мне
«тройку». Это был ужас. Я не знала, что делать. В самых расстроенных чувствах
физику сдала на «четверку». А на последнем экзамене писали сочинение, и я
выбрала тему «Почему хочу стать учителем» и выложилась на всю катушку. Душа моя
плакала, сердце готово было разорваться от несправедливости произошедшего. Экзаменатор,
преподаватель филфака, украдкой прочтя из-за моей спины все, что изложила, поинтересовалась:
– Не
хотите на филфак?
– Не
хочу.
– А какие
у вас оценки?
–
Две «тройки» и «четверка».
– Вам
нужно на филфак, – убеждала она.
– Не
хочу, – упрямилась я.
– Но
у вас нет шансов!
– Значит,
буду поступать на следующий год.
–
Жаль, – вздохнула она.
За
сочинение поставили «пять», и я попала в кандидаты. Первая сессия была сдана на
«отлично», меня зачислили, и училась только на одни «пятерки».
…Сорок
пять лет назад, в 1979-м, случился мой «служебный роман» с шестьдесят четвертой
школой.
Старший
и средний сыновья отправились в детский сад, а я – в школу. Дали мне пятый
класс. Ни разу не была на больничном. Помогала мама. Старшие дети ухаживали за
младшим: они росли самостоятельными.
Помню,
как двухлетний Вовочка тихо, словно мышка, сидел на педсовете. А после совещания
я говорила ему:
– Сейчас
поедем на занятия хора.
– Уже
не могу слушать, как поют ваши учителя! – жаловался сын, но соглашался и терпеливо слушал наше пение.
Став
старше, острый на язычок Вова иногда спрашивал: «Что у нас сегодня на ужин – новая
задачка?» И шел на кухню. Он готовит лучше меня. Мои сыновья умеют всё. А торт безе
в Вовином исполнении просто настоящий шедевр.
И
музыка звучит
– Родители
считали, что ребенок должен заниматься музыкой… Навсегда запомнилось, как в
клубе Подбельского, который давно снесли, учительница играла на пианино, и я,
словно завороженная, подошла к инструменту и стала гладить клавиши. И так мне
захотелось научиться играть, как эта учительница, что пришла домой, нарисовала
клавиатуру и занималась на ней.
В то
время было непросто купить инструмент. Чтобы готовиться к урокам, ходила в клуб
«Металлист». Потом, наконец, подошла наша очередь, мне привезли черный «Иртыш».
Я училась в седьмом классе, и, конечно, уже ни в какую детскую музыкальную
школу меня бы не взяли. При училище имени Шебалина работала вечерняя школа,
отправилась туда. На прослушивании не произвела должного впечатления. А вечером,
когда с подружкой заедали «горе» беляшами, нас встретил преподаватель училища,
кларнетист Борис Алексеевич Сафонов.
– Это
ты, – спрашивает – сегодня на экзамен приходила? Не переживай, все получится. И
взял в свой класс.
Мы очень
долго дружили с Борисом Алексеевичем, он гулял на моей свадьбе, и я исполняла «К
Элизе» Бетховена. И в оркестре народных инструментов на домре прима играла. А сейчас
даже строя домры не помню. «Иртыш» мама потом отдала миссионерам. Когда снова захотелось играть, кто-то подарил
синтезатор, он теперь стоит в моем классе, и на переменах дети на нем играют. И
на гитаре тоже. Мы специально покупаем в класс гитару, и за первое полугодие
добрая половина учеников начинает играть. Честно говоря, уже потеряла счет инструментам.
В
нашей школе много музыкантов. Дети, способные к математике, как правило,
разносторонние. Встречаются и одержимые математикой, но в основном – разносторонние.
Почти все наши ученики занимаются кто в музыкальной школе, кто в
художественной, кто в танцевальном кружке. Приветствую искусство в классе. 
Вместо
послесловия
Полвека
длится «служебный роман» Натальи Ивановны Храмовой. Удивительный роман с ее любимой
школой, любимой математикой, любимыми учениками – этот «союз нерушимый»,
основанный на взаимоуважении и любви. Потому что, как писал классик, только ею,
только любовью держится и движется жизнь…
авторитетно
М.
Л. СЕЛЕЗНЕВА, директор БОУ г. Омска «Лицей № 64»:
–
Наталья Ивановна Храмова – уникальный педагог, наша гордость. Выпускница школы
№ 64, здесь же учились трое ее сыновей и внучка. Лицей для нее – не только
место работы, а родной дом. Ее волнует все, что происходит в его стенах.
Преподавание математики, алгебры и геометрии на уроках Натальи Ивановны
превращается в увлекательный творческий процесс, интеллектуально-познавательное
действо, в которое вовлечены все ученики. К концу восьмого класса организует
работу в группах, когда ребята разъясняют материал одноклассникам и оценивают
их знания. Очень ответственно относится к классному руководству. В ее классе
почти семейная атмосфера. Учитель, дети и родители – на одной волне. И
отношение к лицею у Натальи Ивановны теплое, как к семье. Когда приходят молодые
педагоги, находит с ними общий язык, выступая в роли наставника. И сама учится
новому у молодежи. Будучи учителем с высшей квалификационной категорией и
полувековым стажем, из года в год пополняет знания. Проходит курсы повышения
квалификации, включая те, которые организует «Фоксворд», обязательно с решением
и разбором задач. Среди выпускников Н. И. Храмовой много победителей олимпиад,
медалистов, отличников, получивших на ЕГЭ сто баллов. В ее классе победители
олимпиад, которые фактически уже зачислены в вузы, сдают ЕГЭ по математике –
чтобы подтвердить знания. При этом для нее важно не только научить ребят, но и
воспитать в них лучшие человеческие качества.
Н.
И. Храмова за многолетнюю плодотворную работу удостоена звания заслуженного
учителя РФ. Является победителем Всероссийского конкурса учителей, проводимого
Фондом «Династия» совместно с Фондом «Современное естествознание», членом жюри
муниципального этапа Всероссийской олимпиады школьников по математике. Учитель
на все времена, на которого хочется равняться...
Содержание
|